Профессия оператора – её главное призвание в жизни. За плечами нашей героини мастерская легендарного Вадима Ивановича Юсова во ВГИКе. В какой-то момент она поняла, что благодаря документальному кино, можно проживать огромное количество жизней, и это абсолютно перевернуло её мировоззрение. Знакомьтесь, кинооператор, основатель Кинофестиваля «Докер» и ведущий продюсер конкурса документальных проектов «Россия – взгляд в будущее» 2024 Фонда поддержки регионального кинематографа Ирина Шаталова.
— Ирина, Вы прошли длинный профессиональный путь оператора… Расскажите, что Вас привело в ФПРК?
— Действительно, моя основная профессия — кинооператор. Но со временем я поняла, что мне становится тесно в рамках одного призвания и хочется погружаться в документалистику еще глубже. Всё решил случай. Я начала продюсировать документальный фильм, который мы снимали с режиссером Настей Тарасовой. Картина называется «Линар» — о маленьком мальчике из Башкирии с неизлечимым пороком сердца. Именно тогда я почувствовала в себе силы, потребность и намерение взять на себя продюсерскую роль. Конечно, это был опыт проб и ошибок, но в итоге нам удалось довести проект до красивой премьеры, хорошей фестивальной истории и показов на зарубежных телеканалах.
— Ирина, Вы прошли длинный профессиональный путь оператора… Расскажите, что Вас привело в ФПРК?
— Действительно, моя основная профессия — кинооператор. Но со временем я поняла, что мне становится тесно в рамках одного призвания и хочется погружаться в документалистику еще глубже. Всё решил случай. Я начала продюсировать документальный фильм, который мы снимали с режиссером Настей Тарасовой. Картина называется «Линар» — о маленьком мальчике из Башкирии с неизлечимым пороком сердца. Именно тогда я почувствовала в себе силы, потребность и намерение взять на себя продюсерскую роль. Конечно, это был опыт проб и ошибок, но в итоге нам удалось довести проект до красивой премьеры, хорошей фестивальной истории и показов на зарубежных телеканалах.
— В дальнейшем вы где-то обучались продюсированию?
— Я отправилась учиться в Нью-Йоркскую киношколу на короткий курс продюсирования, — мне было важно переключить собственное мышление, погрузиться в языковую среду и психологически обнулиться. Там расширилось моё понимание о том, где искать деньги на кино, как по-разному можно к этому подходить и неординарно выстраивать стратегию. Этот опыт сработал не только в направлении кинопроизводства, но и помог иначе взглянуть на организацию мероприятий. Так, на месте нашего киноклуба «Докер» вырос Международный фестиваль документального кино, и вот уже больше 10 лет я его продюсирую. Логичным образом наши пути с Фондом поддержки регионального кинематографа сошлись. Вначале Фонд приглашал меня в экспертный совет оценивать заявки на конкурс «Россия — взгляд в будущее». Признаюсь, мне было интересно и важно наблюдать за тем, как со стадии заявок проекты дойдут до результата — будут сняты. Десять картин из первого конкурса мы показали в программах Кинофестиваля «Докер». Спустя два года сотрудничества, ФПРК пришел с предложением возглавить продюсерскую группу третьего конкурса.
— Что на сегодняшний день Вас радует в российском документальном кино? И чего, по Вашему мнению, пока не хватает современным режиссерам?
— Радует, в целом, рост интереса к документалистике со стороны самых разных авторов и аудиторий. Активно развивается географическая палитра съёмочных групп. Этот процесс заметен и в Фонде, и на нашем кинофестивале — заявки начали приходить из десятков регионов страны. Если говорить о том, чего не хватает, то это киноязык, образность, авторский взгляд. В сознании не только обывателей, но и многих производителей неигровое кино до сих пор приравнено к публицистике. Но я верю, что и это ложное убеждение возможно переломить благодаря образовательной миссии, которую берут на себя как кинофестивали, так и ФПРК.
— Я отправилась учиться в Нью-Йоркскую киношколу на короткий курс продюсирования, — мне было важно переключить собственное мышление, погрузиться в языковую среду и психологически обнулиться. Там расширилось моё понимание о том, где искать деньги на кино, как по-разному можно к этому подходить и неординарно выстраивать стратегию. Этот опыт сработал не только в направлении кинопроизводства, но и помог иначе взглянуть на организацию мероприятий. Так, на месте нашего киноклуба «Докер» вырос Международный фестиваль документального кино, и вот уже больше 10 лет я его продюсирую. Логичным образом наши пути с Фондом поддержки регионального кинематографа сошлись. Вначале Фонд приглашал меня в экспертный совет оценивать заявки на конкурс «Россия — взгляд в будущее». Признаюсь, мне было интересно и важно наблюдать за тем, как со стадии заявок проекты дойдут до результата — будут сняты. Десять картин из первого конкурса мы показали в программах Кинофестиваля «Докер». Спустя два года сотрудничества, ФПРК пришел с предложением возглавить продюсерскую группу третьего конкурса.
— Что на сегодняшний день Вас радует в российском документальном кино? И чего, по Вашему мнению, пока не хватает современным режиссерам?
— Радует, в целом, рост интереса к документалистике со стороны самых разных авторов и аудиторий. Активно развивается географическая палитра съёмочных групп. Этот процесс заметен и в Фонде, и на нашем кинофестивале — заявки начали приходить из десятков регионов страны. Если говорить о том, чего не хватает, то это киноязык, образность, авторский взгляд. В сознании не только обывателей, но и многих производителей неигровое кино до сих пор приравнено к публицистике. Но я верю, что и это ложное убеждение возможно переломить благодаря образовательной миссии, которую берут на себя как кинофестивали, так и ФПРК.
— Ирина, почему лично для Вас документальное кино оказалось в приоритете? Что Вас вдохновило?
— Думаю, это связано со структурой моей личности. Серьезно погружаться в мир неигрового кино я начала уже во ВГИКе. Первые съемки в моей жизни случились в удивительной атмосфере острова на Белом море в компании героя, который 11 лет не бывал на Большой земле. Та далёкая реальность обрушилась на меня и абсолютно перевернула мировоззрение. Вдруг я осознала, что благодаря профессии могу проживать сразу множество жизней. И это нечто уникальное! Такая возможность меня шокировала. Наверное, подобные ощущения я бы испытала, став учёным-антропологом или репортажным фотографом. Но в документальном кино важна также и работа над образами, изображениями и смыслами — и это еще больше обогащает эту деятельность. Мой опыт взаимодействия с игровым кино гораздо менее позитивный. Во время учебы я много времени провела на игровых площадках в качестве ассистента, фотографа, второго оператора и, к сожалению, мне всякий раз казалось, что огромные съёмочные группы вообще не заинтересованы в том замысле, над которым работают. Очень многое крутится вокруг денег, хайпа, пиара. И всё это будто бы далеко от реальной захватывающей жизни. Эта искусственность меня и оттолкнула.
— Как продюсер конкурса «Россия – взгляд в будущее» можете рассказать, куда сегодня обращен взгляд конкурсантов?
— Фокус, так или иначе, остается на человеке. Я бы отметила, что в этом году личные истории становятся более объёмными, психологическими. Авторы всё больше уходят от простых зарисовок о современниках и идут в глубину, пытаются лучше понять судьбы своих героев и показать через сюжетные линии их трансформацию. Режиссеры начинают проникать в психологию человека, о котором хотят рассказать, настолько, что предвидят, что с ним может произойти дальше. Среди победителей этого года есть и дебютанты, и уже опытные мастера, которых мы хорошо знаем и любим. Это, например, Алексей Федорченко, Дмитрий Давыдов, София Горленко и многие другие. Палитра будет очень широкой.
— В чем заключается талант режиссера-документалиста?
— У меня нет четкого рецепта, потому что на него всегда найдется множество исключений. Но, бесспорно, для документалиста очень важно умение наблюдать и находиться в тишине созерцания. Способность режиссера входить в поток реальной жизни и понимать, куда этот поток движется, помогает делать картины естественными и глубокими. Как правило, такие проекты и завоёвывают зрительскую любовь, ведь без способности съёмочной группы растворяться в действительности, не получится по-настоящему искренняя история. Также важно проработать фильм на берегу, — это то, что мы называем режиссерской экспликацией. Конечно, в доке все может поменяться, но для настоящего автора важно изначально понимать, какие вопросы он хочет задать мирозданию через своих героев и историю.
— А в чем, на Ваш взгляд, состоит главный успех будущего фильма?
— Здесь нужно определиться в формулировках. Для одних успех — это миллион просмотров на ютубе, для других — премьера на престижном кинофестивале, для третьих — выход в онлайн-кинотеатре. Здесь множество параметров, и для разных успехов пути реализации могут быть разные. Один и тот же фильм редко становится популярным на всех площадках, хотя такие случаи тоже бывают. Здесь уже авторам и продюсерам следует разобраться, в какую сторону они хотят двигаться, и какая аудитория их интересует. Наверное, если следовать универсальному пути, я бы выделила нетривиальность истории, харизму и привлекательность героя, и выразительность средств, которыми пользуются авторы. Современный зритель искушен и конкуренция велика, поэтому позволять себе снимать документальное кино посредственно, не вкладывая смысл в изобразительный и звуковой ряд, монтаж, общую стилистику, уже непозволительно. Другой важнейший аспект, который держит зрительское внимание, — законы драматургии, которые должны присутствовать в любом художественном произведении, даже в живописи. Конечно, я говорю прописные истины, но лучше их почаще проговаривать, чем начать забывать.
— Ирина, возрастет ли в ближайшее 10-летие зрительский интерес к российским документальным лентам? Что может этому способствовать?
— У меня двоякие чувства по этому вопросу, потому что я помню, как рос зрительский интерес к документалистике в начале 2000-х и затем успел снизиться и подняться вновь. 20 лет назад была просто пустыня: не существовало киноклубов, мировое документальное кино в нашу страну привозили мало, можно было по пальцам одной руки пересчитать места, где у российского зрителя была возможность посмотреть документалистику на большом экране. Следом произошел быстротечный взлет этого направления. Неигровое кино стало популярным, интересным, даже модным. Мы это наблюдали в десятых годах, когда открылось множество киноклубных площадок в Москве, Петербурге и регионах, появилось больше кинофестивалей, заработали онлайн-кинотеатры, документалистика начала выходить в прокат. Но потом эта волна опять пошла на спад. Сложно прогнозировать, что будет дальше. Я верю, что синусоида вновь взлетит. Но для того, чтобы док стал более популярным, необходимо изобретать другие пути дистрибуции. Ведь классический подход — фестивальный прокат, спецпоказы, продажи в онлайн-кинотеатры, — это абсолютно не массовая история. Для того, чтобы быть конкурентноспособным, важно находить способы интерактивной работы со зрителем, искать возможности качественного выхода показа и обсуждений в онлайн. Эти пути важно искать даже фестивалям, потому что это неизбежное требование прогресса. Если мы, как организаторы и продюсеры, будем подвижны в этом вопросе, то рост зрительского интереса к доку возможен. Но, если мы будем зажаты в собственных рамках и ограничивающих убеждениях, то техническая революция и искусственный интеллект нас опередят, и новые форматы тотально завладеют зрительским вниманием.
— Что Вам дало продюсирование с точки зрения личностного роста?
— У меня произошла серьезная внутренняя трансформация, потому что мне приходится сочетать три вида деятельности, которые друг с другом не сильно перекликаются. Когда ты работаешь оператором и отвечаешь за изображение, — это одна степень концентрации и определенная настройка мозга. Продюсер же должен видеть общую картину под другим ракурсом, мыслить стратегически и вдобавок любить работать с бюджетами, таблицами, сроками и другими скучными вещами. Моя третья роль — организатор Кинофестиваля «Докер», где важно смотреть на кино с точки зрения куратора и популяризатора. Мне всякий раз приходится переключать внутренний тумблер этих ролей, чтобы не случился коллапс. С годами я научилась балансировать между разными ипостасями, — и это правда полезная сверхспособность.
— Каждому из нас иногда необходимо заземлиться, вырваться из суеты, заняться чем-то любимым и приятным. Ирина, поделитесь, умеете ли Вы отдыхать? Есть ли у Вас хобби? Что помогает обрести внутреннюю гармонию и расслабиться?
— Я совсем недавно поняла, что всю жизнь не умела по-настоящему отдыхать и теперь считаю, что этому навыку необходимо учиться абсолютно всем, даже режиссерам-документалистам. Несколько лет назад я начала заниматься фридайвингом — погружением под воду на одном вздохе. Для меня это природная медитация и спорт, который настраивает на созерцательный лад. Кроме того, я занимаюсь свободным танцем — это целительная для психики практика, когда ты через тело осознаёшь свое внутреннее состояние и проживаешь его в движении. Так, я отдаю в воду или в танец те эмоции, которые мне не нужны, и наполняюсь новым ресурсом.
— У меня двоякие чувства по этому вопросу, потому что я помню, как рос зрительский интерес к документалистике в начале 2000-х и затем успел снизиться и подняться вновь. 20 лет назад была просто пустыня: не существовало киноклубов, мировое документальное кино в нашу страну привозили мало, можно было по пальцам одной руки пересчитать места, где у российского зрителя была возможность посмотреть документалистику на большом экране. Следом произошел быстротечный взлет этого направления. Неигровое кино стало популярным, интересным, даже модным. Мы это наблюдали в десятых годах, когда открылось множество киноклубных площадок в Москве, Петербурге и регионах, появилось больше кинофестивалей, заработали онлайн-кинотеатры, документалистика начала выходить в прокат. Но потом эта волна опять пошла на спад. Сложно прогнозировать, что будет дальше. Я верю, что синусоида вновь взлетит. Но для того, чтобы док стал более популярным, необходимо изобретать другие пути дистрибуции. Ведь классический подход — фестивальный прокат, спецпоказы, продажи в онлайн-кинотеатры, — это абсолютно не массовая история. Для того, чтобы быть конкурентноспособным, важно находить способы интерактивной работы со зрителем, искать возможности качественного выхода показа и обсуждений в онлайн. Эти пути важно искать даже фестивалям, потому что это неизбежное требование прогресса. Если мы, как организаторы и продюсеры, будем подвижны в этом вопросе, то рост зрительского интереса к доку возможен. Но, если мы будем зажаты в собственных рамках и ограничивающих убеждениях, то техническая революция и искусственный интеллект нас опередят, и новые форматы тотально завладеют зрительским вниманием.
— Что Вам дало продюсирование с точки зрения личностного роста?
— У меня произошла серьезная внутренняя трансформация, потому что мне приходится сочетать три вида деятельности, которые друг с другом не сильно перекликаются. Когда ты работаешь оператором и отвечаешь за изображение, — это одна степень концентрации и определенная настройка мозга. Продюсер же должен видеть общую картину под другим ракурсом, мыслить стратегически и вдобавок любить работать с бюджетами, таблицами, сроками и другими скучными вещами. Моя третья роль — организатор Кинофестиваля «Докер», где важно смотреть на кино с точки зрения куратора и популяризатора. Мне всякий раз приходится переключать внутренний тумблер этих ролей, чтобы не случился коллапс. С годами я научилась балансировать между разными ипостасями, — и это правда полезная сверхспособность.
— Каждому из нас иногда необходимо заземлиться, вырваться из суеты, заняться чем-то любимым и приятным. Ирина, поделитесь, умеете ли Вы отдыхать? Есть ли у Вас хобби? Что помогает обрести внутреннюю гармонию и расслабиться?
— Я совсем недавно поняла, что всю жизнь не умела по-настоящему отдыхать и теперь считаю, что этому навыку необходимо учиться абсолютно всем, даже режиссерам-документалистам. Несколько лет назад я начала заниматься фридайвингом — погружением под воду на одном вздохе. Для меня это природная медитация и спорт, который настраивает на созерцательный лад. Кроме того, я занимаюсь свободным танцем — это целительная для психики практика, когда ты через тело осознаёшь свое внутреннее состояние и проживаешь его в движении. Так, я отдаю в воду или в танец те эмоции, которые мне не нужны, и наполняюсь новым ресурсом.
